Абдур-Рахман ибн Махди (رحمه الله تعالى) рассказал:
«Я не общался с более мягким и чувственным человеком, чем Суфьяна ас-Саури, رحمه الله تعالى. Я смотрел на него ночь за ночью: он спал лишь первую часть ночи, а потом просыпался, напуганным, и говорил:
\"Огонь! Огонь! Мысли об адском Пламени отвлекли меня от сна и страстей!\".
Затем он вставал, совершал омовение, а после произносил следующие слова:
«О Аллах! Ты знаешь о моей скрытой нужде. Я прошу тебя только о том, чтобы Ты освободил меня от Огня. Господи, беспокойство овладело мною. Это лишь относится к Твоей полной милости ко мне…».
Потом он начинал молиться. Его плач не давал ему нормально читать аяты. Он так часто плакал, что я даже не слышал его чтение».
Источник: «аль-Хилья», 7/60.
Абдур-Рахман ибн Махди (رحمه الله تعالى) рассказал:
«Я не общался с более мягким и чувственным человеком, чем Суфьяна ас-Саури, رحمه الله تعالى. Я смотрел на него ночь за ночью: он спал лишь первую часть ночи, а потом просыпался, напуганным, и говорил:
"Огонь! Огонь! Мысли об адском Пламени отвлекли меня от сна и страстей!".
Затем он вставал, совершал омовение, а после произносил следующие слова:
«О Аллах! Ты знаешь о моей скрытой нужде. Я прошу тебя только о том, чтобы Ты освободил меня от Огня. Господи, беспокойство овладело мною. Это лишь относится к Твоей полной милости ко мне…».
Потом он начинал молиться. Его плач не давал ему нормально читать аяты. Он так часто плакал, что я даже не слышал его чтение».
Источник: «аль-Хилья», 7/60.
2